Заседание 2. Познаваемость Бога (21 января 2012)

II. Познаваемость Бога

A. Бога невозможно постичь, но можно познать

Поднимая вопрос о познаваемости Бога, Беркхоф решает его в принципе уже в названии первого раздела. Постичь Бога нельзя, Бога можно познать. Другими словами, исчерпывающим знанием Бога мы обладать не можем. Причины понятны: Бог бесконечен, человек конечен. Но что-то мы можем знать о Боге, и то, что мы знаем, соответствует истинному бытию Бога.

При этом с точки зрения реформатского богословия, источником познания Бога является особое откровение во Христе, а не общее откровение в природе. Это утверждение не бесспорно с точки зрения нереформатского богословия. Но сейчас речь пойдет даже не об этом. Возникает более изощренная и не менее фундаментальная проблема: как переводить на русский язык английское выражение «knowledge of God»? Познание Бога? Или познание о Боге?

Вначале изложу чисто лингвистические соображения, но затем придется перейти к намного более сложной проблеме, стоящей за выбором одного из вариантов перевода.

Итак, сначала лингвистика. Английский предлог «of», образующий родительный падеж, можно перевести на русский двояко: и как родительный падеж (Бога) и как предложный (о Боге). Формально этот вопрос никак не решить.  Контекст является определяющим фактором. Я обратил внимание на то, что Беркхоф в большинстве случаев использует неопределенный артикль: «a knowledge of God». Если говорить грубо, то идет речь о единице, порции знания – ведь неопределенный артикль «a» употребляется только с исчисляемыми существительными. Поэтому, я считаю, правильный перевод – «познание о Боге». Исходя из этого, я перевожу выражение «self-revelation of God» как «откровение Бога о самом себе» вместо уклончивого «самооткровение Бога» и вместо, с моей точки зрения, неверного «откровение Бога себя». Главная мысль Беркхофа в этом разделе также требует такого перевода.

К чему все эти переводческие «штучки»? А дело очень серьезное. Скажем, Карл Барт отрицал, что Бог открывает что-то о Себе, и утверждал, что Бог открывает только Себя. Откровение Бога неотделимо от самого Бога. У Барта были свои причины так говорить, он подводил под это сложную теоретическую базу. Однако, этот лозунг подхватывают и те, кто слышал о нем лишь краем уха. И так получилось, что за последний месяц я дважды столкнулся с яростным отрицанием «доктрины», то есть возможности что-то знать о Боге и соответственно говорить о Боге.

Если Бог только открывает Себя, но ничего не открывает о Cебе, соответственно мы ничего не можем знать о Боге, а можем только знать Его лично. А раз мы ничего не можем знать о Боге, то соответственно мы ничего не можем и говорить о Нем. Доктрина – утверждение о Боге – невозможна.   

И если Барт не был наивным простачком и знал как обосновать необходимость доктрины (и написал 13 толстенных томов «Церковной догматики»), то современные борцы за личное познание Бога начисто отрицают возможность и важность доктрин. Доктрина для них – это оковы, мешающие общению с Богом, истинному познанию Бога. С их точки зрения, доктрины необходимо отбросить и просто верить в Бога. Но они не замечают, что сами говорят о Боге, а значит, оперируют доктринами! Беркхоф говорит то же самое об агностике Герберте Спенсере: «Сам себе противореча, Спенсер большую часть своей книги «Первые принципы» уделяет содержательному описанию Непознаваемого, словно оно нам хорошо известно.»

 Так вот, возникает вопрос: возможна ли и нужна ли доктрина? За ним стоит другой вопрос: возможно ли знание о Боге? Открывает ли Бог что-то о себе? Предлагаю это обсудить.

         

Б.Отрицание познаваемости Бога

Мне кажется, Беркхоф очень хорошо суммирует аргументы агностиков против возможности познания Бога, а также дает на них достаточно убедительные, хотя и лаконичные ответы.

1. Знание человека обусловлено аналогией. Ответ: образ Божий.

2. Человек знает лишь то, что может уяснить полностью. Ответ: тогда нет никаких знаний.

3. Все утверждения о Боге отрицательны, соответственно, они не дают настоящего знания. Ответ: самодостаточность, любовь.

4. Все наши знания обусловлены познающим субъектом. Ответ: опять никакое знание невозможно.

Беркхоф защищает Барта от обвинения в агностицизме, при этом он защищает его, структурируя мысль Барта в соответствии с традиционным различием между постижением и познанием Бога: «Говоря, что даже в откровении Бог остается неведомым Богом, он [Барт] в действительности имеет в виду, что Бог непостижим».

Нам самом ли деле Барт придерживался этой традиционной мысли? Вряд ли. Его понимание познания Бога скорее построено на разделении личностного и содержательного познания Бога. Фундаментальный эпистемологический принцип Барт формулирует так: «Откровение в Библии означает самораскрытие Бога, переданное людям, Бога, который по природе не может быть раскрыт людям» (если интересно, я могу выложить в блоге свой анализ этого утверждения Барта)

Так вот, по Барту, откровение Бога всегда личностное. Бог всегда открывает Себя, а не что-то о Себе. Поэтому, с точки зрения Барта, Бог не только непостижим, но и непознаваем в традиционном смысле слова "познаваем": ни мы, ни даже Библия не может делать истинные утверждения о Боге в отрыве от откровения Бога, в отрыве от самого Бога. Одним словом, Беркхоф, к сожалению, выдает желаемое за действительное. «К сожалению» - потому что хотелось бы, чтобы Барт на самом деле укладывался в традиционную схему «постижение-познание», но все-таки «выдает желаемое за действительное» - потом что мысль Барта в эту схему не укладывается.

Был ли Барт агностиком? Конечно, нет. Был ли он приверженцем классической реформатской эпистемологии? Тоже нет. Рассуждения Беркхофа о Барте заслуживают внимания, но также требуют серьезного уточнения. Необходимо более адекватное понимание бартовской эпистемологии, что в свою очередь станет основой для ее адекватной оценки. Только в таком случае мы сможем правильно оценить и опасность, которую таит в себе эпистемология Барта, и конструктивные идеи, которые она предлагает современному реформатскому богословию. Барт одновременно и намного «хуже», и намного интереснее, чем его представляет Беркхоф.

В. Откровение Бога как необходимое условие всякого познания Бога

I. Бог сообщает человеку знание о Себе

Первый абзац этого раздела очень интересен. Беркхоф поднимает вопрос Бога как субъекта откровения и сравнивает реформатскую позицию с бартовской. В данном случае анализ Берхофа более точный, чем тот, который он приводил выше. Теперь он указывает на то, что, по Барту, Бог всегда остается субъектом откровения, откровение никогда не может стать объектом для человека. Откровение Бога для человека – всегда личность Бога, то есть Сам Бог. Таким образом, по Барту, Библия сама по себе не является откровением. В этом главное различие между реформатской и бартовской эпистемологией, но оно настолько фундаментально, что Беркхоф считает их «чуждыми» друг другу. И в этом он прав: отрицание Библии как объективного откровения это шаг за пределы всех видов реформатского богословия, поэтому возникает вопрос о том можно ли вообще считать Барта реформатским богословом.